vlkamov в Закат ЕвропыОригинал взят у 
andrey_kuprikov в ПОСТ ДНЯ
РыдалЪ, сползая под стол.
Оригинал взят уdomkratov в Про Евровидение.
Оригинал взят у
domkratov в Про Евровидение..
У читателей сразу возникнет вопрос: Ты что, сдурел? Какое нафиг Евровидение когда вон оно чо?
В том то и фишка. Это такой антирозжыг.
Солнышко светит и хочется предаться почтенному хрычовскому занятию: сесть на завалинке, закурить цыгарку и начать долгое и ненужное рассуждение о вещах, общественный интерес к которым находится глубоко ниже точки замерзания.
Так вот, я недавно где-то прочитал, что наши продюсеры и визажисты уже слепили какое-то мальчуковое изделие для отправки на Евровидение. Это ошибка! Пока не поздно всё исправить, я знаю как, но сначала надо изучить теорию вопроса.
Первый раз я услышал музыку с Евровидения еще в нежном возрасте в далеком 1970 или 71 году. Я был у кого-то в гостях и там мне попался настоящий заграничный диск с записями тогдашнего разнаипоследнейшего Евровидения.
Дети, вы не понимаете что такое настоящий заграничный Диск в 1970 году! Вы даже не знаете чем он отличался от долгоиграющей грампластинки!
Объясняю: грампластинки в те времена продавались в конвертах из бумаги, которая представляла из себя что-то среднее между туалетной и упаковочной, естественно никакой полиграфии, просто какие-то тошнотные геометрические разводы. На самой грампластинке была поросячьего цвета наклейка с постылой надписью «Мелодия».
А тут была не просто обложка. Это была Импортная Вещь. Из плотного картона, глянцевая, обтянутая или обклеенная какой-то тонкой пленочкой - берешь в руки и на уровне тактильных ощущений понимаешь, что у тебя в руках нечто абсолютно чуждое советскому человеку, запрещенное и от этого невыразимо прекрасное!
Даже будучи ребенком, я уже понимал, что плохую вещь запрещать не будут, она и так никому не нужна.
А картинки на обложке! Чёткие, не смазанные и не расплывшиеся, они изображали каких-то совершенно несоветских людей в несоветских одеяниях и с несоветскими улыбками на буржуазных лицах. Разумеется, все буквы на обложке тоже были несоветские. Но и это еще не всё! Примерно третью часть обложки занимали загадочные масонские иероглифы в окружении совсем уж мелких буковок. Таких слов как «лэйбл», «копирайт» и «логотип» я тогда не знал, да и никто не знал, но было совершенно понятно, что в этих мелких буковках и непонятных значках скрыта уйма сакрального запрещенного антисоветского смысла.
А внутри этой восхитительной обложки лежала другая обложка! На тонкой бумаге, но все равно лучше чем позорный конверт от фирмы Мелодия.
А еще дальше внутри лежал Диск. Вместо постылой поросячьей наклейки, там была этикетка… Все таки жалко что я тогда не знал слова «лэйбл»! На этикетке была нарисована собака с граммофоном, а еще много нерусских букв, а еще по кругу тоже мелкие буковки, то есть как есть буржуазная пропаганда.
И вот я поставил этот неземной диск на проигрыватель и приготовился к блаженству. Я предвкушал как самые волосатые европейские битлы споют мне самую невыразимо прекрасную шизгару, я приготовился морально разлагаться.
И вот – заиграла музыка с Евровидения. Если собрать самый очкастых учоных и заставить их написать самую толстую диссертацию на тему «Что такое облом», а потом переложить её на ноты…
Пластинка играла, от этой музыки под плинтусом дохли тараканы и желтели обои, а на прекрасной обложке сквозь нерусские буквы проступали грозные письмена: «Концерт областной филармонии для труженников камвольного комбината имени XXIII съезда КПСС…»
Музыка играла и я понимал: Врали, всё врали! И передача «Международная панорама» и журнал «Вокруг света» врали! Нет никакого Запада!
Музыка Евровидения на миг сделала прозрачным железный занавес и я увидел уходящие за горизонт ряды серых пятиэтажек с выцветшими плакатами «Слава КПСС».
Пластинка играла, а в моей картине мироздания рушились небоскрёбы, а хиппи лысели и обрастали комсомольскими значками.
Это был конец Европы в моей отдельно взятой голове.
Я вдруг понял, что окружающая действительность это навсегда, и детство кончилось.
Спустя много лет я набрался смелости и пару раз посмотрел в телевизере на современное Евровидение. Ну, тут я допустим немного приврал, не то чтобы посмотрел, жена смотрела, а я мимо проходил, но для настоящего эксперта этого достаточно, главный принцип я понял.
Неискушенному зрителю может показаться что Евровидение – это конкурс на самую яркую упаковку для унылого говна, но на самом деле это смотр готовности электората к перевариванию неудобоваримого, поэтому критерии оценки участников базируются на расширении стандартов одобряемой нестандартности.
Итак, методика и принципы оценки участников конкурса по пунктам:
1. Голосование осуществляется зрителями и слушателями посредством DDos-атак со всех подручных гаджетов.
2. Результаты голосования обрабатываются специальным кампутером и итоговую распечатку передают в жюри.
3. Жюри спускает эту распечатку в специальный золотой унитаз, потом достаёт ГОСТ на евроидентичность и приступает к оценке участников.
Вот небольшая выдержка из ГОСТа:
"Евроидентичность измеряется в стандартных гомосеках.
4. После этого определяется самое главное: коэффициент актуальности страны-участника. Он равен единице делённой на количество дней прошедших с момента последней революции в стране. Легко понять, что какая-нибудь Англия или Франция шансов не имеет вообще, а вот восточноевропейские страны постоянно лидируют.
У многих сразу возникает вопрос: а почему этот конкурс считается музыкальным?
Так в этом же самая суть! Морду накрасить, да перья с блёстками нацепить каждый лох может, а вдруг он и не извращенец никакой, а казачок засланный? Вот поэтому:
5. все участники проходят тест: оральное исполнение анальных мелодий и чур на сцене не блевать!
6. После прохождения этого теста к оценке добавляется единица и начинается подсчет баллов согласно вышеизложенной методике.
Как видите, всё очень сложно. И вот на такой сложный конкурс наши идиоты собираются выставить стандартное мальчуковое изделие! Ничего кроме очередного национального позора из этого не выйдет.
Но не беда, я с вами, я научу как выиграть Евровидение.
Делаем так: вместо мальчукового недоразумения отправляем на Евровидение Кобзона в розовых колготках и на лабутенах. На сцену он должен выехать верхом на козле Тимуре. После этого он начинает пялить козла Тимура, одновременно исполняя на чистом английском языке русскую народную песню «Мимо окон Овертона я без шуток не хожу».
Успех гарантирован.
Стоп. Что я забыл? Ах да, революцию еще надо сделать, погода в самый раз.
У читателей сразу возникнет вопрос: Ты что, сдурел? Какое нафиг Евровидение когда вон оно чо?
В том то и фишка. Это такой антирозжыг.
Солнышко светит и хочется предаться почтенному хрычовскому занятию: сесть на завалинке, закурить цыгарку и начать долгое и ненужное рассуждение о вещах, общественный интерес к которым находится глубоко ниже точки замерзания.
Так вот, я недавно где-то прочитал, что наши продюсеры и визажисты уже слепили какое-то мальчуковое изделие для отправки на Евровидение. Это ошибка! Пока не поздно всё исправить, я знаю как, но сначала надо изучить теорию вопроса.
Первый раз я услышал музыку с Евровидения еще в нежном возрасте в далеком 1970 или 71 году. Я был у кого-то в гостях и там мне попался настоящий заграничный диск с записями тогдашнего разнаипоследнейшего Евровидения.
Дети, вы не понимаете что такое настоящий заграничный Диск в 1970 году! Вы даже не знаете чем он отличался от долгоиграющей грампластинки!
Объясняю: грампластинки в те времена продавались в конвертах из бумаги, которая представляла из себя что-то среднее между туалетной и упаковочной, естественно никакой полиграфии, просто какие-то тошнотные геометрические разводы. На самой грампластинке была поросячьего цвета наклейка с постылой надписью «Мелодия».
А тут была не просто обложка. Это была Импортная Вещь. Из плотного картона, глянцевая, обтянутая или обклеенная какой-то тонкой пленочкой - берешь в руки и на уровне тактильных ощущений понимаешь, что у тебя в руках нечто абсолютно чуждое советскому человеку, запрещенное и от этого невыразимо прекрасное!
Даже будучи ребенком, я уже понимал, что плохую вещь запрещать не будут, она и так никому не нужна.
А картинки на обложке! Чёткие, не смазанные и не расплывшиеся, они изображали каких-то совершенно несоветских людей в несоветских одеяниях и с несоветскими улыбками на буржуазных лицах. Разумеется, все буквы на обложке тоже были несоветские. Но и это еще не всё! Примерно третью часть обложки занимали загадочные масонские иероглифы в окружении совсем уж мелких буковок. Таких слов как «лэйбл», «копирайт» и «логотип» я тогда не знал, да и никто не знал, но было совершенно понятно, что в этих мелких буковках и непонятных значках скрыта уйма сакрального запрещенного антисоветского смысла.
А внутри этой восхитительной обложки лежала другая обложка! На тонкой бумаге, но все равно лучше чем позорный конверт от фирмы Мелодия.
А еще дальше внутри лежал Диск. Вместо постылой поросячьей наклейки, там была этикетка… Все таки жалко что я тогда не знал слова «лэйбл»! На этикетке была нарисована собака с граммофоном, а еще много нерусских букв, а еще по кругу тоже мелкие буковки, то есть как есть буржуазная пропаганда.
И вот я поставил этот неземной диск на проигрыватель и приготовился к блаженству. Я предвкушал как самые волосатые европейские битлы споют мне самую невыразимо прекрасную шизгару, я приготовился морально разлагаться.
И вот – заиграла музыка с Евровидения. Если собрать самый очкастых учоных и заставить их написать самую толстую диссертацию на тему «Что такое облом», а потом переложить её на ноты…
Пластинка играла, от этой музыки под плинтусом дохли тараканы и желтели обои, а на прекрасной обложке сквозь нерусские буквы проступали грозные письмена: «Концерт областной филармонии для труженников камвольного комбината имени XXIII съезда КПСС…»
Музыка играла и я понимал: Врали, всё врали! И передача «Международная панорама» и журнал «Вокруг света» врали! Нет никакого Запада!
Музыка Евровидения на миг сделала прозрачным железный занавес и я увидел уходящие за горизонт ряды серых пятиэтажек с выцветшими плакатами «Слава КПСС».
Пластинка играла, а в моей картине мироздания рушились небоскрёбы, а хиппи лысели и обрастали комсомольскими значками.
Это был конец Европы в моей отдельно взятой голове.
Я вдруг понял, что окружающая действительность это навсегда, и детство кончилось.
Спустя много лет я набрался смелости и пару раз посмотрел в телевизере на современное Евровидение. Ну, тут я допустим немного приврал, не то чтобы посмотрел, жена смотрела, а я мимо проходил, но для настоящего эксперта этого достаточно, главный принцип я понял.
Неискушенному зрителю может показаться что Евровидение – это конкурс на самую яркую упаковку для унылого говна, но на самом деле это смотр готовности электората к перевариванию неудобоваримого, поэтому критерии оценки участников базируются на расширении стандартов одобряемой нестандартности.
Итак, методика и принципы оценки участников конкурса по пунктам:
1. Голосование осуществляется зрителями и слушателями посредством DDos-атак со всех подручных гаджетов.
2. Результаты голосования обрабатываются специальным кампутером и итоговую распечатку передают в жюри.
3. Жюри спускает эту распечатку в специальный золотой унитаз, потом достаёт ГОСТ на евроидентичность и приступает к оценке участников.
Вот небольшая выдержка из ГОСТа:
"Евроидентичность измеряется в стандартных гомосеках.
- 1 транвестит = 1,5 гомосека;
- 1фрик=1 анорексичка = 0,25 гомосека,
- очень жирная тетка = 1,3 гомосека,
- 1 транссексуал = 2 гомосека.
4. После этого определяется самое главное: коэффициент актуальности страны-участника. Он равен единице делённой на количество дней прошедших с момента последней революции в стране. Легко понять, что какая-нибудь Англия или Франция шансов не имеет вообще, а вот восточноевропейские страны постоянно лидируют.
У многих сразу возникает вопрос: а почему этот конкурс считается музыкальным?
Так в этом же самая суть! Морду накрасить, да перья с блёстками нацепить каждый лох может, а вдруг он и не извращенец никакой, а казачок засланный? Вот поэтому:
5. все участники проходят тест: оральное исполнение анальных мелодий и чур на сцене не блевать!
6. После прохождения этого теста к оценке добавляется единица и начинается подсчет баллов согласно вышеизложенной методике.
Как видите, всё очень сложно. И вот на такой сложный конкурс наши идиоты собираются выставить стандартное мальчуковое изделие! Ничего кроме очередного национального позора из этого не выйдет.
Но не беда, я с вами, я научу как выиграть Евровидение.
Делаем так: вместо мальчукового недоразумения отправляем на Евровидение Кобзона в розовых колготках и на лабутенах. На сцену он должен выехать верхом на козле Тимуре. После этого он начинает пялить козла Тимура, одновременно исполняя на чистом английском языке русскую народную песню «Мимо окон Овертона я без шуток не хожу».
Успех гарантирован.
Стоп. Что я забыл? Ах да, революцию еще надо сделать, погода в самый раз.